Для поднятия настроения.
Автор
RAPTOR
, 14 Nov 2010 07:36
Сообщений в теме: 2055
#2022
Отправлено 25 March 2018 - 21:20
- Пап, а тяжело ли быть мастером?
- Нет сынок, это тоже самое, что ехать на велосипеде, который горит, и ты горишь, и всё горит, и ты в аду...
- Пап, а тяжело ли быть заместителем начальника?
- Нет сынок, это то же самое, что сидеть в бочке с говном, вокруг которой катаются мастера на велосипедах и орут, что они в огне и горят в аду. Они в огне, а ты в говне!...
- Пап, а тяжело ли быть начальником?
- Нет сынок, это то же самое, что сидеть в бассейне с говном на горящем велосипеде, но он не едет потому что в говне. Вот у тебя из-за этого задницу печёт, во рту говно и выбраться из этого у тебя не получится, как бы ты сильно не крутил педали.
А все вокруг тыкают в тебя пальцем и кричат - вот он пид@рас, из-за которого всё плохо...
- Пап, а тяжело ли быть инженером по охране труда?
- Да, сынок! Очень тяжело. Это то же самое, что подливать в бочку начальнику гавно, чтобы было всегда по горло и поджигать велосипеды заместителям и мастерам, всё вокруг них, делая им Ад, да следить, чтобы они никогда не погасали - а ты весь такой всегда чистый должен быть ... в спецодежде...в белой каске .. .... и с ежедневником .... и писать сборник воспоминаний из прошлого!!!!
...
- Пап, а тяжело ли быть слесарем?
- Нет, сынок. Слушай приказы из бассейна с говном, пока вокруг катаются горящие велосипеды. Главное, чтобы человек со сборником воспоминаний не писал что-то рядом в свой ежедневник.
- Нет сынок, это тоже самое, что ехать на велосипеде, который горит, и ты горишь, и всё горит, и ты в аду...
- Пап, а тяжело ли быть заместителем начальника?
- Нет сынок, это то же самое, что сидеть в бочке с говном, вокруг которой катаются мастера на велосипедах и орут, что они в огне и горят в аду. Они в огне, а ты в говне!...
- Пап, а тяжело ли быть начальником?
- Нет сынок, это то же самое, что сидеть в бассейне с говном на горящем велосипеде, но он не едет потому что в говне. Вот у тебя из-за этого задницу печёт, во рту говно и выбраться из этого у тебя не получится, как бы ты сильно не крутил педали.
А все вокруг тыкают в тебя пальцем и кричат - вот он пид@рас, из-за которого всё плохо...
- Пап, а тяжело ли быть инженером по охране труда?
- Да, сынок! Очень тяжело. Это то же самое, что подливать в бочку начальнику гавно, чтобы было всегда по горло и поджигать велосипеды заместителям и мастерам, всё вокруг них, делая им Ад, да следить, чтобы они никогда не погасали - а ты весь такой всегда чистый должен быть ... в спецодежде...в белой каске .. .... и с ежедневником .... и писать сборник воспоминаний из прошлого!!!!
...
- Пап, а тяжело ли быть слесарем?
- Нет, сынок. Слушай приказы из бассейна с говном, пока вокруг катаются горящие велосипеды. Главное, чтобы человек со сборником воспоминаний не писал что-то рядом в свой ежедневник.
- КАМИКАДЗЕ, Димон, courier39 и еще 1 это нравится
Жизнь, господа присяжные заседатели, - это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта штука открывается просто, как ящик. Надо только уметь его открыть.
#2028
Отправлено 12 September 2018 - 06:06
Американец — русскому:
— Я представляю, как вы обедаете: дубовый стол, на столе — бутылка водки, черный хлеб, селедка, лук, каша, пельмени. Под столом — пулемет.
На стене — балалайка и буденовка. Во дворе — танк, а на крыльце — медведь.
Русский:
— Что за бред?! Почему одна бутылка водки?!
— Я представляю, как вы обедаете: дубовый стол, на столе — бутылка водки, черный хлеб, селедка, лук, каша, пельмени. Под столом — пулемет.
На стене — балалайка и буденовка. Во дворе — танк, а на крыльце — медведь.
Русский:
— Что за бред?! Почему одна бутылка водки?!
- jawa и Странник это нравится
#2037
Отправлено 21 October 2019 - 17:25
Короткий рассказик.
"Как посрать интеллигентно"
Осень 1992 года была тревожной на события, темной, мрачной и пугающей. Особенно для единственного девятилетнего сына в распадающейся семье нищих врачей - Алексея Гагача, меня, стало быть.
Утешения и примеров для подражания я искал в книгах, которые мои родители - бессребреники, в отличие от денег, накапливали в гигантских количествах. Исторические романы, классики отечественной и зарубежной художественной литературы уносили меня далеко от страшных для ребёнка событий, который видел, как рушится страна и собственная семья.
Вести себя я старался подобающе героям книг - честно и благородно. Не наступать никому на горло и себе на шею никого не садить - было моим жизненным кредо юного перестроечного интеллигента.
Как-то раз, меня пригласили на день рождения к однокласснику. Идти было неловко, я очень стеснялся. Именинник был выходцем из появившегося недавно в стране молодого класса нуворишей. Нуворишей, так скажем - стартаперов. Ещё не до конца потерявших свои пролетарские корни, поэтому пригласивших на именины к сыну почти всех его дворовых друзей и одноклассников. Дарить мне было особо нечего – какая-то картонная коробка с картонной игрой. Кому-то может и пофиг было в девять лет, главное сладостей нажрать в гостях, а яжинтеллигент, всеми фибрами души ощущающий свой классовый разрыв с хозяевами и жутко комплексующий по этому поводу.
Увидев пренебрежительный взгляд, коим окинули мой подарок родители именинника, я зажался ещё больше. Даже когда нас отвели в большую комнату, где стоял огромный надувной бассейн, наполненный разноцветными пластиковыми шариками - невиданную на то время роскошь, я отреагировал сдержанно. В кого-то кидался, машинально уворачивался от летящих в меня шаров, скромно улыбаясь и нервничая.
Признаться, скованности мне добавляло неудержимое желание какать. Ни один, ни один литературный, ссука, герой на страницах прочитанных мною книг так и ни разу не захотел срать. Ни Том Сойер, ни Гекльберри Финн, ни даже, мать его, дядюшка Том нихуя нисколечко не обосрались во время своих приключений. Даже когда Том Сойер заблудился в пещерах с девочкой Бекки, он не решился посрать в присутствии дамы. В общем, у меня примеров для подражания не имелось. Казалось бы - вон туалет, возле кухни, где сидели и выпивали родители именинника с родственниками. Но вход в туалет был очень и очень близко к ним. Это надо было осмелиться зайти в сортир на виду у всех, а потом смыть все своё достоинство в унитаз, под звуки фанфар, издаваемых молодой интеллигентной жопой. Да, даже у Пикуля не было инструкции, как вести себя в такой щекотливой ситуации. Позднее оказалось, что Пикуль вообще многое не предусмотрел в моей последующей жизни…
Вот и сейчас - красномордый отец именинника забежал в комнату и позвал всех детей на развлечения - с завязанными глазами срезать подарочки, подвешенные на нитки, сбивать палкой лошадь, набитую сладостями.
- Айда, детвора, безобразить! - орал папаша.
И детвора побежала безобразить, оставив меня одного в комнате с доеденным тортом, бассейном с шариками и неминуемой, надвигающейся как цунами дефекацией. Я ещё раз подумал о туалете возле кухни и в ужасе помотал головой. Нет! Пердеть во всеуслышание в сортире? Отставить!
На глаза попались чистые салфетки, лежащие возле тарелки из-под торта. Я подбежал и схватил их. Половина дела сделана. Тут мой взгляд, блуждающий в поисках решения второй части вопроса, остановился на бассейне с шариками. Экстренно прошуршав в голове миллионами прочитанных страниц и не найдя в них ответа на вопрос о этичности и интеллигентности мною задуманного, я подумал: «Том Сойер поступил бы также!» и нырнул в бассейн с шариками.
На самом дне бассейна я разгреб руками под собой пещерку, в которую с удовольствием и насрал, искренне считая, что до туда никто не доберётся. Тщательно подтерся и встал. Цветные шарики тихо шурша, укромно скрыли мою кладку.
Веселье было в самом разгаре, когда я незаметно примкнул к празднику и даже умудрился выиграть в конкурсе бутылку Пепси. Настроение заметно улучшалось, тучи над головой рассеивались. До тех пор, покуда родители именинника не погнали всех детишек назад в комнату. Мною овладело смутное беспокойство.
Я скромно пристроился в углу комнаты и начал играть с машинками, в то время как не все, но большая часть детишек с визгами и писками снова полезли в чудо-бассейн. Я с ужасом смотрел на них, но остановить не решился. Через пару минут кутерьмы в комнате стало сильно вонять. Ребята один за другим останавливали озорство и недоумённо начинали разглядывать себя и друг друга, морща носы, нюхали свои одежду и пальцы.
Бассейн превратился в настоящую домашнюю говномешалку с высоченным КПД. Наконец, из шариков вынырнул именинник, с прилипшей ко лбу салфеткой, об которую я вытер ранее чресла.
- Па-а-а-а-па-а-а-а! - рыдал бедный мальчик, по уши вымазанный в какашках.
В комнату ворвался встревоженный папаша, за ним все остальные гости. Сцена, представшая перед моими глазами, была достойна пера живописца. Обосоранные с головы до пят дети в бассейне с шариками, и кучка охуевших взрослых на почтительном расстоянии, не решающихся подойти ближе. Практически весь свой ругательный словарный запас я почерпнул из последующей речи богатого папы:
- Вы ... бля... охуели? Сируны кривопиздые! Да я... я... да я вас ща всех хуем порешаю!
И так на пять минут. Наконец, очнулась одна из родственниц, чей ребёнок айсбергом дрейфовал в говнованне.
- Стасечка, выходи быстрее! - позвала она ребёнка, пока папаша именинника переводил дух.
- Стоять! - заорал вошедший в раж папан. - Вдруг это он насрал!?
Стасечка от такой обиды скуксился и заревел, несмотря на свои девять - десять лет, размазывая по лицу слезы и говно.
- Точно он! - не унимался папаша. - Вон как какахи свои по еблу упоенно размазывает! Своё не пахнет!
Тут бы мне встать, и честно-благородно признаться: «Так-то так то, я Алексей Гагач, насрал в ваш красивый бассейн, ибо полагаю, что в туалет в гостях срать - не интеллигентно!» Но папаня был настолько грозен, что я побоялся отхватить недетских пиздюлей. Поэтому просто пониже нагнул голову и энергично водил машинкой по полу, притворяясь, что меня все это не касается.
- Ты чо, охуел, баран недоёбанный? - взревела мамаша. - Да это твой Борька и обосрался от радости, что мы ему Сегу из Америки на день рождения привезли!
- Ни йя-я-я-я! - завыл Борька, и кинул в неё салфеткой.
Богатый папа не выдержал такого оскорбления и уебал родственнице по уху. В бой тут же вступил ее муж. Комната наполнилась криками, визгами, дерущимися людьми. Я вообще считал, что бить женщин - это не культурно. Мой отец, каким бы пьяным не был, мать ни разу не тронул. А тут сразу видно - люди книг не читали. Такое еблобитие образовалось, хоть свет туши. Кстати…
Я подошёл к выключателю и вырубил свет. Возня в комнате поутихла, а я взял свою куртку и башмаки и тихо выскользнул в коридор. «Хуя се - думал я, - у парняги обильный день рождения выдался. И Сегу ему подарили, и в бассейн насрали, и батьку отпиздили. Будет что вспомнить. Богатые тоже плачут какие-то!»
Дома меня встретил пьяный бедный папа.
- Пап, а почему ты пьёшь? - спросил я.
- Не знаю. – грустно пожал плечами отец.
- Может эта водка такая вкусная?
- Нет, сынок, горькая.
Я тоже пожал плечами. Тогда вообще непонятно зачем ее пить. Но тут пришла с дежурства мать и начала распекать отца за пьянство. Обычный вечер в нашей семье.
Я взял «Баязет» Пикуля и приступил к чтению. «Когда-нибудь, - думал я, - я буду тоже писать книги. Про то, как в жизни бывает по-настоящему! И про говно напишу. Обязательно...”
"Как посрать интеллигентно"
Осень 1992 года была тревожной на события, темной, мрачной и пугающей. Особенно для единственного девятилетнего сына в распадающейся семье нищих врачей - Алексея Гагача, меня, стало быть.
Утешения и примеров для подражания я искал в книгах, которые мои родители - бессребреники, в отличие от денег, накапливали в гигантских количествах. Исторические романы, классики отечественной и зарубежной художественной литературы уносили меня далеко от страшных для ребёнка событий, который видел, как рушится страна и собственная семья.
Вести себя я старался подобающе героям книг - честно и благородно. Не наступать никому на горло и себе на шею никого не садить - было моим жизненным кредо юного перестроечного интеллигента.
Как-то раз, меня пригласили на день рождения к однокласснику. Идти было неловко, я очень стеснялся. Именинник был выходцем из появившегося недавно в стране молодого класса нуворишей. Нуворишей, так скажем - стартаперов. Ещё не до конца потерявших свои пролетарские корни, поэтому пригласивших на именины к сыну почти всех его дворовых друзей и одноклассников. Дарить мне было особо нечего – какая-то картонная коробка с картонной игрой. Кому-то может и пофиг было в девять лет, главное сладостей нажрать в гостях, а яжинтеллигент, всеми фибрами души ощущающий свой классовый разрыв с хозяевами и жутко комплексующий по этому поводу.
Увидев пренебрежительный взгляд, коим окинули мой подарок родители именинника, я зажался ещё больше. Даже когда нас отвели в большую комнату, где стоял огромный надувной бассейн, наполненный разноцветными пластиковыми шариками - невиданную на то время роскошь, я отреагировал сдержанно. В кого-то кидался, машинально уворачивался от летящих в меня шаров, скромно улыбаясь и нервничая.
Признаться, скованности мне добавляло неудержимое желание какать. Ни один, ни один литературный, ссука, герой на страницах прочитанных мною книг так и ни разу не захотел срать. Ни Том Сойер, ни Гекльберри Финн, ни даже, мать его, дядюшка Том нихуя нисколечко не обосрались во время своих приключений. Даже когда Том Сойер заблудился в пещерах с девочкой Бекки, он не решился посрать в присутствии дамы. В общем, у меня примеров для подражания не имелось. Казалось бы - вон туалет, возле кухни, где сидели и выпивали родители именинника с родственниками. Но вход в туалет был очень и очень близко к ним. Это надо было осмелиться зайти в сортир на виду у всех, а потом смыть все своё достоинство в унитаз, под звуки фанфар, издаваемых молодой интеллигентной жопой. Да, даже у Пикуля не было инструкции, как вести себя в такой щекотливой ситуации. Позднее оказалось, что Пикуль вообще многое не предусмотрел в моей последующей жизни…
Вот и сейчас - красномордый отец именинника забежал в комнату и позвал всех детей на развлечения - с завязанными глазами срезать подарочки, подвешенные на нитки, сбивать палкой лошадь, набитую сладостями.
- Айда, детвора, безобразить! - орал папаша.
И детвора побежала безобразить, оставив меня одного в комнате с доеденным тортом, бассейном с шариками и неминуемой, надвигающейся как цунами дефекацией. Я ещё раз подумал о туалете возле кухни и в ужасе помотал головой. Нет! Пердеть во всеуслышание в сортире? Отставить!
На глаза попались чистые салфетки, лежащие возле тарелки из-под торта. Я подбежал и схватил их. Половина дела сделана. Тут мой взгляд, блуждающий в поисках решения второй части вопроса, остановился на бассейне с шариками. Экстренно прошуршав в голове миллионами прочитанных страниц и не найдя в них ответа на вопрос о этичности и интеллигентности мною задуманного, я подумал: «Том Сойер поступил бы также!» и нырнул в бассейн с шариками.
На самом дне бассейна я разгреб руками под собой пещерку, в которую с удовольствием и насрал, искренне считая, что до туда никто не доберётся. Тщательно подтерся и встал. Цветные шарики тихо шурша, укромно скрыли мою кладку.
Веселье было в самом разгаре, когда я незаметно примкнул к празднику и даже умудрился выиграть в конкурсе бутылку Пепси. Настроение заметно улучшалось, тучи над головой рассеивались. До тех пор, покуда родители именинника не погнали всех детишек назад в комнату. Мною овладело смутное беспокойство.
Я скромно пристроился в углу комнаты и начал играть с машинками, в то время как не все, но большая часть детишек с визгами и писками снова полезли в чудо-бассейн. Я с ужасом смотрел на них, но остановить не решился. Через пару минут кутерьмы в комнате стало сильно вонять. Ребята один за другим останавливали озорство и недоумённо начинали разглядывать себя и друг друга, морща носы, нюхали свои одежду и пальцы.
Бассейн превратился в настоящую домашнюю говномешалку с высоченным КПД. Наконец, из шариков вынырнул именинник, с прилипшей ко лбу салфеткой, об которую я вытер ранее чресла.
- Па-а-а-а-па-а-а-а! - рыдал бедный мальчик, по уши вымазанный в какашках.
В комнату ворвался встревоженный папаша, за ним все остальные гости. Сцена, представшая перед моими глазами, была достойна пера живописца. Обосоранные с головы до пят дети в бассейне с шариками, и кучка охуевших взрослых на почтительном расстоянии, не решающихся подойти ближе. Практически весь свой ругательный словарный запас я почерпнул из последующей речи богатого папы:
- Вы ... бля... охуели? Сируны кривопиздые! Да я... я... да я вас ща всех хуем порешаю!
И так на пять минут. Наконец, очнулась одна из родственниц, чей ребёнок айсбергом дрейфовал в говнованне.
- Стасечка, выходи быстрее! - позвала она ребёнка, пока папаша именинника переводил дух.
- Стоять! - заорал вошедший в раж папан. - Вдруг это он насрал!?
Стасечка от такой обиды скуксился и заревел, несмотря на свои девять - десять лет, размазывая по лицу слезы и говно.
- Точно он! - не унимался папаша. - Вон как какахи свои по еблу упоенно размазывает! Своё не пахнет!
Тут бы мне встать, и честно-благородно признаться: «Так-то так то, я Алексей Гагач, насрал в ваш красивый бассейн, ибо полагаю, что в туалет в гостях срать - не интеллигентно!» Но папаня был настолько грозен, что я побоялся отхватить недетских пиздюлей. Поэтому просто пониже нагнул голову и энергично водил машинкой по полу, притворяясь, что меня все это не касается.
- Ты чо, охуел, баран недоёбанный? - взревела мамаша. - Да это твой Борька и обосрался от радости, что мы ему Сегу из Америки на день рождения привезли!
- Ни йя-я-я-я! - завыл Борька, и кинул в неё салфеткой.
Богатый папа не выдержал такого оскорбления и уебал родственнице по уху. В бой тут же вступил ее муж. Комната наполнилась криками, визгами, дерущимися людьми. Я вообще считал, что бить женщин - это не культурно. Мой отец, каким бы пьяным не был, мать ни разу не тронул. А тут сразу видно - люди книг не читали. Такое еблобитие образовалось, хоть свет туши. Кстати…
Я подошёл к выключателю и вырубил свет. Возня в комнате поутихла, а я взял свою куртку и башмаки и тихо выскользнул в коридор. «Хуя се - думал я, - у парняги обильный день рождения выдался. И Сегу ему подарили, и в бассейн насрали, и батьку отпиздили. Будет что вспомнить. Богатые тоже плачут какие-то!»
Дома меня встретил пьяный бедный папа.
- Пап, а почему ты пьёшь? - спросил я.
- Не знаю. – грустно пожал плечами отец.
- Может эта водка такая вкусная?
- Нет, сынок, горькая.
Я тоже пожал плечами. Тогда вообще непонятно зачем ее пить. Но тут пришла с дежурства мать и начала распекать отца за пьянство. Обычный вечер в нашей семье.
Я взял «Баязет» Пикуля и приступил к чтению. «Когда-нибудь, - думал я, - я буду тоже писать книги. Про то, как в жизни бывает по-настоящему! И про говно напишу. Обязательно...”
Жизнь, господа присяжные заседатели, - это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта штука открывается просто, как ящик. Надо только уметь его открыть.
#2038
Отправлено 01 November 2019 - 09:43
Встала на дальнем севере проблема в Армию набрать контрактников и офицеров. Всё перепробовали - остался один вариант. Из СИЗО набирать - ну а что, народ знающий, в тему быстро войдет. Приходит генерал, в СИЗО, и вместе с кумом идет по учреждению.
Генерал: Это что за хата, кто сидит?
Кум: Да здесь бандиты, убийцы всякие!!.
Генерал: Тааак. Этих в Разведку. А здесь кто?
Кум: Воры, грабители, угонщики!..
Генерал: Так, эти в Пехоту. А здесь?
Кум: Взяточники, мошенники...
Генерал: Отлично, для Тыла сгодятся!!.. А здесь?!.
Кум: Да шушера всякая: убогие да пидарасы...
Генерал: ВООО!!! Убогих - в кадры, пидарасов - в штаб!
Генерал: Это что за хата, кто сидит?
Кум: Да здесь бандиты, убийцы всякие!!.
Генерал: Тааак. Этих в Разведку. А здесь кто?
Кум: Воры, грабители, угонщики!..
Генерал: Так, эти в Пехоту. А здесь?
Кум: Взяточники, мошенники...
Генерал: Отлично, для Тыла сгодятся!!.. А здесь?!.
Кум: Да шушера всякая: убогие да пидарасы...
Генерал: ВООО!!! Убогих - в кадры, пидарасов - в штаб!
Жизнь, господа присяжные заседатели, - это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта штука открывается просто, как ящик. Надо только уметь его открыть.
Количество пользователей, читающих эту тему: 0
0 пользователей, 0 гостей, 0 анонимных